Мальвина, ч. 5

– Иди к нам… иди к нам… – послышался шёпот в палате. Мила повернула голову в сторону шума и вновь увидела тот самый шкаф. На этот раз она ничего не чувствовала – ни страха, ни беспокойства. Встав с кровати, девушка направилась к дверце, которая с каждым её шагом открывалась шире. Скрип петель разлетелся по помещению, слившись с гулом ламп, доносившийся из-за двери, ведущей в коридор. 

Оказавшись у шкафа, девочка зашла внутрь. В груди появилось странное чувство, будто она летит. Летит в пропасть. Постепенно скрип и гул превратились в крики толпы. Как только дверь с грохотом захлопнулась за спиной Милы, то она почувствовала пронзительную боль в коленях, как если бы приземлилась ими в старое деревянное покрытие. Темнота вокруг рассеялась, и перед глазами семнадцатилетней оказались деревянные ступеньки, ведущие на помост. 

– Вставай, живо! Ты следующая! – приказал мужчина в странном кожаном одеянии средневековых времён, – Давай, шевелись! Ты должна это видеть! – здоровяк схватил бедняжку за волосы и поволок наверх. Поднявшись, он толкнул девушку вперёд. Та, падая на живот, увидела мужчину в странном фартуке, как у мясника и маску… Чёрную маску палача. Он держал в руках топор, с лезвия которого капала кровь. В ногах у мужчины на коленях стоял парень. Его голова лежала на пеньке. Молодой человек не выражал никаких эмоций, а взгляд был направлен на Милу. 

– Смотри, тварь! – приказал, мужчина, притащивший сюда девчонку. Он схватил её за шиворот и поднял с четверенек на колени, а затем выкрикнул, – Давай! – послышались ликующие возгласы собравшегося на казнь народа. Когда палач замахнулся, парень, посмотрев в испуганные глаза Милы, просто ухмыльнулся, как будто смерть не страшит его. Лезвие топора полетело вниз к шее бедолаги, и в этот самый момент пациентка узнала в заключённом своего одноклассника, в которого была влюблена Дина, но он предпочёл её, а не подругу. Раздался звук металла, воткнувшегося в дерево и падение чего-то тяжелого на деревянный пол. Безжизненное тело одноклассника сползло вниз. 

– Отлично! Теперь твоя очередь! – школьница попыталась встать и убежать, но сильные грубые мужские руки вцепились в неё мёртвой хваткой. Палач расхохотался, от чего у девушки ком к горлу подкатил. От того, что стражник (так подумала про него Мила) сжал её грудную клетку, не представлялось возможным сделать полноценный вдох. Семнадцатилетняя начала задыхаться. Спустя какие-то жалкие секунды она оказалась на коленях в бордовой луже, а её голова лицом лежала на окровавленном пеньке. «Это всё сон! Это всё сон!», – убеждала себя школьница. 

– Руби! – в голосе стражника чувствовались нотки радости. Палач замахнулся. Мила закрыла глаза и приготовилась отойти в мир иной, как вдруг её уши пронзил дикий старушечий смех. От этого в грудной клетке девчонка ощутила резкую боль, которая, словно тараканы стремительно переместилась в виски. Открыв глаза, девушка попыталась встать на ноги, но поднявшись немного, она тут же рухнула на спину, ощутив телом матрас.

– Сон… это сон… чёрт! Сон… – по лицу полил пот. Оглядевшись по сторонам и ещё раз убедившись, что она в больничной палате, она опустила голову на подушку и уставилась в потолок. «Так реально? Всё было как наяву!», – подумала Мила. Её голова кружилась и гудела. Действие успокоительного прошли, и начался отходняк.  

Когда девочка более-менее пришла в себя, то она встала с кровати и пошла ходить кругами по помещению, размышляя о том, что можно сделать, чтобы её отпустили. Отпустили домой. «Может надо быть прилежной пациенткой?», – задавалась она вопросами. Спустя пятнадцать минут её раздумья прервала открывшаяся дверь. В палату ворвалась Люда с незнакомым санитаром. «Сука, припёрлась!», – сквозь зубы проговорила школьница, но женщина лишь мило улыбнулась, – Давай, деточка, снимай штанишки. Сейчас поставим тебе укол и пойдёшь завтракать. Хорошо? – это Милу привело в ступор. «Что происходит? Почему она такая любезная? Может я реально психанутая и мне всё приснилось, что меня мучили?», – девушка по привычке потянула руки к голове, чтобы провести пальцами под волосами. По коже пошли мурашки, дыхание сбилось, ведь ладони ощутили локоны, которых там не должно быть.

– Так, не заставляй применять силу. Сними штаны, пожалуйста! – настояла вежливым тоном медсестра, и Мила подчинилась. После укола, её отвели в столовую, где она смогла наконец-то нормально позавтракать в компании таких же чокнутых, как и она. «Стоп, такое ощущение, что я здесь впервые! А где я ела до этого…», – подумала девушка.

– О, Мальвина, привет! – сказал незнакомый парень. Он улыбался дебильной улыбкой, чем вызвал у школьницы отвращение.

– Ты ещё кто? – удивилась она.

– А… это ты? А Мальвина ещё придёт? – лысый, губастый паренёк, пристально всматривался в девушку, в надежде получить ответ. Мила же уставилась в тарелку, игнорируя больного. Не дождавшись ответа, парнишка сказал, – А знаешь, ведь ты же скоро умрёшь! – ухмыльнувшись, он развернулся и ушёл. 

– Тупой псих! Надо валить отсюда! Валить… вали… – вдруг у школьницы закружилась голова и она упала на пол. Перед тем, как потерять сознание, она лишь увидела подбегающего парня, с которым у неё состоялся неприятный диалог. Он радостно вопил и прыгал вокруг семнадцатилетней.

– Я же говорил! Я же говорил! 

Люда в конце рабочего дня зашла в сестринскую. В помещение не горел свет. Она нажала на выключатель, но тот не сработал. Тогда она прошла к тумбочке, где стояла ночная лампа. Только медсестра потянулась, чтобы включить её, как за спиной раздался шёпот, – Ты всё правильно сделала… правильно… – от осознания того, что за спиной может стоять беглый пациент по телу прошёл холодок. Женщина медленно повернулась в сторону, откуда прозвучал голос, как вдруг резко захлопнулась дверь в помещение. Сотрудница больницы аж подпрыгнула. Свет загорелся, а с ним и задрожали руки от выброса адреналина. В сестринской была лишь Люда в гордом одиночестве. «Вот же почудится хрень какая-то! Надо завязывать с этим! Да, со всем этим!», – начала думать она, не замечая, как перешла на речь, – С издевательствами над пациентами! С наркотой! Вот до чего Боря довёл себя! Вот! 

А ведь когда-то она устраивалась в больницу, чтобы помогать людям, ведь её брат из-за неразделённой любви сошёл с ума. Он единственный, кто о ней заботился, когда они остались без родителей. «А теперь что? Стала сатаной в халате и из-за алкоголя и таблеток у самой крыша едет! Аж во сне приходят пациенты и мстят!», – закончила она мысль. Достав из комода бутылку виски, она подняла её за горлышко и взглянула на этикетку. 

– Jack Daniel's? – усмехнулась медсестра.

– Боря, он тебе всё равно уже не нужен. У тебя свой, в виде психотропных.

– Без алкоголя, говоришь?

– Да, но сегодня был трудный день

– Ой, сама с собой говорю. Дура!

Нарушив очередное обещание, данное себе, она открыла бутылку, налила виски в кружку, села на диван и принялась пить, размышляя о глубоком. Сегодня вечером, как и всегда, обещая себе начать жизнь с чистого листа, она даже и не догадывалась, что ей подготовила судьба.

Продолжение: Мальвина, ч. 6